вернуться к привычному порядку вещей оказалось сложнее, чем вывалиться из него.
я сейчас примерно про то, что жизнь возвращается на круги своя. кто-то уже успел съездить в отпуск, я успела сходить в секонд-хенд, который ура открылся, и после долгого перерыва — впервые за три месяца — прокатиться на автобусе (о — офигеть!). моё вынужденное общение выходного дня (не каждого) тоже возобновилось.
то чувство, будто гора родила мышь. будто после таких больших перемен только и счастья, что снова впрячься и скрупулёзно всё восстановить.
а я не хочу.
я хочу как-то по-другому.
Башня — моя зона комфорта, и на предложение залезть в эту величественную руину обратно и продолжить там обитать я смотрю бочком. парадоксально, но в период наибольших ограничений я чувствовала больше свободы, чем сейчас.
сколько было напряжения (и что оно вообще было) — иногда понимаешь только тогда, когда всё выключается.
тогда пропадает привычный фон — гул натянутых проводов. и становится так тихо, что даже странно.
такую тишину я услышала, когда объявили первую самоизоляцию. всё закрылось и отменили автобусы. мой fomo абсолютно не светский, а скорее такой, «деревенский»: о, хорошая погода, надо идти гулять! (а я не хочу. но надо). что-то я ни с кем давно не виделась, надо встретиться (а я не хочу. но надо). и так далее. и вообще, «разве можно всё время сидеть дома» (ответственно заявляю — можно!).
постоянное напряжение от вынужденного общения по выходным — есть у меня такой обязательный пункт в жизненном распорядке — тоже оказалось «выключенным»: обстановка к езде не располагала. и я очень здорово почувствовала разницу между «ок, можно смириться и потерпеть. ради чего-то» и состоянием, когда мириться и терпеть не надо (оно гораздо лучше).
очень понятно стало, что терпение — это так себе модель отношений. до кучи портятся отношения и с тем, ради чего/кого ты терпишь. и с собой — тоже портятся.
рядом с уговорчивым «потерпи» или «сделай это» часто идёт «что тебе стоит». чаще всего это вопрос риторический, но на него как раз и стоит ответить. моё «потерпи ради» не ограничивается рамками непосредственно встречи, а оборачивается периодом от двух дней до двух недель пониженного тонуса и вялости, когда я сама себе не в радость. (и это касается любого, даже краткого по времени, процесса, который поднимает большие и болезненные внутренние пласты.)
мне понравилось быть с собой и в согласии, а
не с другим и в терпении ради чего-то. и я не хочу отдавать это согласие
— терпению, оно мне слишком дорого.
за почти четыре месяца я очень
прониклась, как по-другому можно жить и думать из полноты и симпатии к
себе, а не из дефицита и неприязни.
как по-другому можно просыпаться в ощущении свободы и неопределённости, а не определённой раз и надолго безысходности.
как по-другому можно ощущать вкус жизни, где ты не соглашаешься потерпеть, а выбираешь то, что тебя устраивает.
сейчас я опять ничего не понимаю и вылетаю из колеи.
понимаю только то, что в моей ситуации оказалось так: я могу выбрать то, что устраивает, только если введены ограничения на перемещения между регионами. немного смешно, но факт.
как будто нужна весомая причина, чтобы прекратить то, что тебе не нужно.
нет.
моего «не хочу» достаточно, напоминает мне вся эта история.
если ты слишком много думаешь, как не обидеть другого, ты легко можешь обидеть себя. если ты сохраняешь отношения с другими ценой отношений с собой — это пустота.
в которой гудят провода под высоким напряжением.
какую электростанцию ты обслуживаешь?
(и сколько раз я задам себе этот вопрос, прежде чем что-то по-настоящему изменится?)
